Глава 1.
Тиха украинская ночь...

Над Тибидохсом стояла непроглядная тьма. Стрелка часов подбиралась к цифре два. Все сидели в общей гостиной и маялись дурью: Шито-Крыто смотрела магвости. Лоткова и Склепова разбирали почту, только что сброшенную на них купидонами. Свеколт, как обычно, читала какую-то убийственную книгу. Клоппик и Ржевский сосредоточенно обыгрывали в карты Баб-Ягуна и Жикина. Если учесть способности первых трех, то можно несколько перефразировать предложение: Клоппик, Ржевский и Ягун уверенно и целенаправленно раздевали Жорика. Все было тихо, мирно и в рамках закона.
Таня, проклиная все на свете, ворвалась в гостиную. На нее уставились несколько пар глаз: ее еще никогда не видели в таком состоянии. Она прошла через всю комнату и села на диван Склеповой. Та сначала хотела возмутиться насчет писем, на которые так бесцеремонно своей жо... уселась Гроттерша, но передумала и начала вытягивать из бывшей соседки информацию.
- Гроттерша, а, Гроттерша, что с тобой? Или ты не Гроттерша? Ты ведь Грызианкино второе тело, да?
Гроттер взглянула на Гробыню, мрачно расхохоталась и швырнула ей на колени какой-то конверт.
- Почитай, полезная информация!
Девушка пожала плечами, отбросила за спину длинную фиолетовую прядь и вытащила из конверта лист бумаги. Это было письмо от Ваньки, именно так гласила подпись внизу. Она начала читать, невнятно проговаривая слова.
- Здравствуй, Таня! Я очень по тебе соскучился и хочу тебя увидеть... Бла-бла-бла, любовь, морковь... это неинтересно... А, вот! ... Ты знаешь, что я не намерен уезжать отсюда, поэтому тебе придется выбрать: либо ты согласишься приехать ко мне навсегда, либо нам нужно будет прекратить эти бесперспективные отношения и перестать общаться. Письма - это дорога, которая никуда не ведет. Ответь мне, как только получишь письмо. Твой навеки, Иван. ... Ну и, Танька? Что ты ответила?
- Догадайся с восемнадцати попыток, если учесть, что в глушь я не собираюсь.
Челюсть Гробыни с глухим стуком упала на пол.
- Ты бросила Ваньку?! Ну ты, Гроттерша, даешь...
- Я не даю. Кто дает, они по-другому называются.
Тут вмешалась Катя, до этого внимательно прислушивавшаяся к разговору девчонок.
- Не, Гроттер, я тебя не узнаю. Ты какая-то... темная. Я давно тебя такой не видела.
Таня зло усмехнулась.
- И что теперь? Мне повеситься на осинке? Что скажешь, светлая?
Катя молча покачала головой и отошла к Ягуну. Таня хмыкнула и пересела к Рите. Шито-Крыто удивленно взглянула на непрошенную соседку, но промолчала. Как только Грызиана Припятская прокляла зрителей и со всеми сердечно попрощалась, девушка забросила зудильник в угол, потянулась и громко, на всю гостиную, предложила:
- Люди, что жмемся по углам? Давайте кого-нибудь вызовем?
Если до этого по комнате разносились хоть какие-то звуки, то теперь в гостиной воцарилась полная тишина. Рита встала и пошла к выходу, напоследок бросив:
- Если кому интересно, то прошу ко мне. Да, и... мальчиков не приглашаю. Принципиально. - И, хлопнув дверью, исчезла во мраке коридоров.
За ней, чуть подумав, удалились несколько человек: Таня, Гробыня, Свеколт, уже закончившая читать, и Катя Лоткова.
- Ягун, пока. Скоро приду. - И девушка, чмокнув внука Ягге в щеку, быстро пошла к выходу. - Ленка, подожди меня!
В комнате царил таинственный полумрак. Рита достала из шкафа большой лист бумаги и разложила его на столе.
- Садитесь вокруг. Кого вызывать будем? Ленк, есть предложения?
Свеколт кашлянула.
- Ну... есть одна идейка... Знаешь сказочку про девочку Алессу?
Шито-Крыто округлила глаза.
- Ты про ту, которую сожгли?
Лена как-то странно, одними глазами, кивнула.
- Угу. Только она сумасшедшая. Не лопнет кишка? Если нет, то беремся за ручки.
Таня первой протянула руку в центр. Потом потянулись другие руки. Катя встала и хотела уйти, но вдруг услышала тихий, но серьезный голос Гроттер:
- Ну уж нет, Катька, не выйдет. Пришла - теперь сиди.
Когда руки соединились, Рита начертила на листе круг и в центре него несколько рун. Зажглись свечи. Глаза Шито-Крыто заблестели, она схватила Таню и Лену за руки и зашептала:
- Мы вызываем тебя, дух Алессы Гиллеспи, приди к нам и поговори с нами! - комната погрузилась в туман. Раздался крик Свеколт: "Руны!" и тьма накрыла всех густой пеленой.

Глава 3.
Тьма наступает...

Склепова без удовольствия обозрела голые стены и обстановку комнаты, состоящую из стула у двери и небольшого столика возле окна. Это явно была больничная палата.
- Та-ак... значит, Гроттерша все-таки довела меня до психушки? Жалко, я хотела сделать это первой. - Размышляла Гробыня, лежа на кровати с металлическими поручнями вместо спинок и до жути плоской подушкой. Комната, точнее палата, выглядела странно: стены капитально обгорели, хотя кое-где все же можно было увидеть первозданную белизну. Потолок выглядел так, как будто это была не больница, а кузница, да и кровать была не фонтан: поручни проржавели насквозь, а простыни не было вовсе. Девушка попыталась подняться, но тут ей в живот врезалась веревка, прочно привязывавшая ее к кровати.
- Лопнум разрезалло! - сверкнула красная искра, веревки лопнули. Гробыня потянулась, спустила ноги с кровати и почувствовала ногами шершавый пол. Глянув вниз, она увидела, что стоит босиком на облезлых досках, а туфли одиноко притулились в уголке. Ойкая и проклиная вурдалаков, забывших про линолеум, она довольно быстро допрыгала до туфель, и лишь почувствовав под пятками платформу, облегченно вздохнула и вышла из палаты.
Взглянув на коридоры, концы которых терялись в темноте, Склепова нервно сглотнула и по стене сползла на пол.
- Ну и что мне теперь делать? Умереть от голода в секретных катакомбах, или + Уря! - девушка с радостью в глазах схватила большой лист бумаги. Это был, по-видимому, план эвакуации: квадраты комнат и параллели стен прыгали перед глазами, однако выхода Гробыня не увидела, но тут...
По листу пробежала странно темная искра, оставившая за собой темный след. Начинался он от квадрата, обозначенного 24. Обернувшись, девушка увидела те же цифры на двери комнаты, из которой только что вышла. Она поднялась, и, каждую секунду сверяя местность с бумагой, последовала за линией. Выйдя, наконец, из здания, она радостно взвизгнула и села прямо на асфальт, и тут что-то в непосредственной близости от ее пятой точки нетерпеливо задребезжало. Гробыня замерла на пару секунд, после чего расхохоталась: зудильник работал везде и всегда. Вытянув его из-за пояса, она увидела на экране Риту в дружной компании помех.

- Твою япона бабушку, где она?! - раздраженно начала было Шито-Крыто, но тут на дне мятого зудильника появилась Склепова.
- Склеп, ты где? - В ответ роковая красавица молча сдвинула зудильник вбок и Рита увидела красноречивую надпись "SILENT HILL HOSPITAL", после чего повернулась к Свеколт и спросила:
- Слышь, ты знаешь, где тут больница?
Лена недовольно буркнула:
- Примерно. Скажи ей, чтобы никуда не рыпалась с площади и отключайся, нам еще Катюху вызванивать.
- Окей. Гробка, слышала? Сиди там, мы тебя сами найдем.
Гробыня кивнула и отключилась.
Девчонки вышли из высокого и мрачного здания школы и, по пути пытаясь дозвониться до Лотковой, пошли в сторону автобусной остановки, маячащей метрах в пятидесяти. Рядом с некогда желтым знаком "Bus stop" расположилась телефонная будка. Лена и Рита с трудом открыли приржавевшую дверь и, смахнув с телефонного справочника толстый слой пыли, начали изучать карту города, расположившуюся на последних страницах. Свеколт провела пальцем по линии главной улицы, тряхнула головой, запоминая информацию и захлопнула пыльный том, чуть не прищемив Шито-Крыто нос. Рита вздрогнула:
- Блин... поаккуратнее никак?
Лена скривилась.
- Никак. Приволокла нас сюда, следовательно, сама виновата. - И вышла из тесной телефонной будки, напоследок дверью прижав Рите руку до крови. Та вскрикнула от боли.
- Шизанутая, да?! Маньячка...
- Угу, вякни еще... Печень вырву...
Девчонки с ненавистью взглянули друг на друга и пошли сквозь туман туда, где темнело здание больницы. Выйдя на площадь, они увидели Склепову, одиноко сидящую на тротуаре, наплевав на новую юбку. Увидев девчонок, она вскочила и с визгом бросилась их обнимать.
- Блин... вот уж не думала, что буду вам так рада... кстати, а как мы тут оказались?
Лена недобро усмехнулась. Рита, заметив маниакальную улыбку ведьмы, отошла на пару шагов.
- Вы чего? - округлила глаза Гробыня.
- Ничего... - сквозь зубы процедила Лена. - Мы из-за этой дуры сюда попали... убила бы, да искр жалко... Склеп, ты Катьку через зудильник щас вызвонить сможешь, а то наш глючит что-то?
- Не вопрос.
- Тогда давай.

***

Катя шла по дороге почти вслепую, ощущая себя недоперепившим ежиком. Голова по-прежнему болела, а в глазах, кроме тумана, были только разноцветные пятна, прыгающие как девятьсот семнадцать зайчиков. Лоткова тряхнула головой, пытаясь хоть как-то сориентироваться в пространстве, но удавалось ей это с трудом.
Таня спустилась вниз на три этажа и увидела вестибюль гостиницы. Большой и заброшенный. Девушке стало не по себе и она быстро выбежала на улицу. Там она обнаружила только мусор и плотный туман, закрывающий ровным счетом все. Хотя нет: не все. Чуть вдалеке, метрах в ста от здания "GRAND HOTEL", а именно так называлась гостиница, Таня сумела различить темную фигуру, медленно приближающуюся к ней. Гроттер смахнула с лица странный сероватый снег и, поправив на руке кольцо, пошла навстречу фигуре. Перстень Феофила Гроттера проворчал:
- Ну и куда ты идешь, Chevalier sans peur et sans reproshe? (прим. авт. Рыцарь без страха и упрека)
Таня уставилась на перстень с удивлением - ей и в голову не приходило, что дед знает какой-нибудь язык, кроме латыни.
- Дед, ты разговариваешь по-французски? - спросила девушка. - Выдай еще что-нибудь.
Перстень слабо сверкнул зеленым светом и проскрипел, но уже по-немецки:
- Langer rede kurzer sinn - glatteis fur die eselin.
- Чего? - не поняла Таня.
- Речей пространных краткий смысл -  вот лед, на котором не устоит ни одна ослица. - Нехотя перевел перстень. - Ясно?
Гроттер кивнула.
- Это, типа, нефиг трепаться? - но перстень уже заглох. Таня вздохнула и пошла навстречу человеку, который был уже метрах в двадцати, но все равно не угадывался сквозь туман.

***

Ягун веником носился по всему Тибидохсу и искал Катю. В комнате ее не было, на поле тоже. Куда она могла исчезнуть, он не знал. Он уже облазил все, что только можно было. То, что было нельзя, он облазил в самом начале.
Внук Ягге шел по дальнему коридору, о котором почти никто не знал, следовательно, никто не мог его увидеть. Но он ошибся в расчетах: навстречу ему шел Глеб. Некромаг усмехнулся, увидев Ягуна и спросил:
- Ты Катю ищешь? - комментатор кивнул.
- Угу. Только ее нет нигде. Ты ее не видел?
- Нет. Но подозреваю, где она и остальные девчонки. Пошли.
Парни поднялись на второй этаж и завернули к комнате Риты Шито-Крыто. Глеб чуть повернул свою неизменную тросточку, дверь открылась. Войдя в темную комнату, освещаемую лишь тремя почти прогоревшими свечами, они увидели большой лист бумаги лежавший на столе. На нем, в самом центре, было написано заклинание призыва, но две последних руны почему-то были перепутаны. Глеб протянул:
- Странно... Шито-Крыто знала призывающее заклятие, как свою коллекцию ядов, а ее она знала наизусть...
Они продолжали рассматривать лист. В одном из углов не очень четко, кривовато были написаны несколько имен: Рита, Лена, Аня, Катя, Таня, а чуть ниже, уже крупными буквами : "WELCOME +"
Бейбарсов усмехнулся.
- Я, кажется, понял, где они. Ты идешь со мной? - повернулся он к Ягуну. Тот кивнул. - Тогда...
Некромаг прошептал какое-то заклинание, пространство вокруг закружилось, стало светлее, и парни оказались на широком мосту. Чуть впереди, мерах в тридцати от них находился высокий темный щит. Надпись на нем гласила: "WELCOME TO SILENT HILL"
Ягун подозрительно взглянул на Глеба.
- Слышь, где мы, некромаг?
- Мы? В американском штате Западная Виржиния, а точнее, в городе Сайлент Хилл административного округа Толука, если тебе это что-то даст. Только, похоже, девчонок тут нет.
- В смысле? Тогда где они? И какого хрена мы тогда притащились сюда? - внук Ягге срывался на крик.
- Девчонки в истинном Сайлент Хилле, он впустил их, хотя не пускал никого уже тридцать лет, с тех пор, как загорелся уголь...
- Какой уголь? - Баб-Ягун недоуменно уставился на Бейбарсова. Тот облокотился на перила моста и сказал:
- Это долгая история... Ну ладно, слушай. Когда-то, чуть больше тридцати лет назад, в этом городе жила сильная некроколдунья, Кристабелла...
- Жила здесь, среди лопухоидов, одна? Но почему?
Глеб разозлился.
- Не перебивай меня! Ее изгнали и отобрали кольцо, поэтому она жила здесь, со своей родной сестрой, Далией. Далия обычным человеком, никаких сил у нее не наблюдалось, но у ее дочери, Алессы... Алессе Гиллеспи передался дар ее тети Кристабеллы, причем ее силы были гораздо больше, чем у взрослой ведьмы. Та испугалась того, что из-за девчонки потеряет все: силу, положение в городе... Она сварила блокирующее зелье и напоила им Алессу. Девочка потеряла силу, но ведьма не успокоилась, опасаясь того, что та сможет вернуть свои силы обратно. Она решила убить одиннадцатилетнюю девочку. Сил, чтобы произнести смертельное заклинание, у нее не было, поэтому она просто объявила девчонку ведьмой. Жители поверили: она и вправду была слишком странной, никогда ни с кем не играла, всегда сидела в одиночестве... Сначала Алессу начали травить одноклассницы в школе, потом взрослые люди на улице. Когда же Кристабелла увидела, с какой ненавистью горожане смотрят на ее племянницу, она предложила "очистить" ее с помощью костра, проще говоря, сжечь. Как в старые добрые времена. Девчонку просто привезли после школы в отель, где был зал для тайных совещаний городской верхушки. В центре зала уже был установлен костер, специальный человек держал факел, даже места для "зрителей" были подготовлены. Алессу привязали. Кристабелла сама подожгла костер. Но тут произошло то, чего так боялась ведьма: от боли сила Алессы проснулась. Девчонка выжила, но это было даже хуже: она лежала в больнице, обгоревшая почти полностью и каждую минуту чувствовала, что ее тело все еще горит...
В глазах Глеба сверкнуло что-то маниакальное. Он остановился. Ягун, с интересом слушавший, помахал перед лицом Бейбарсова рукой.
- Проснись и пой!
Глеб тряхнул головой и продолжил:
- Ну так вот. В таком состоянии она лежала почти два месяца, держась практически на одной магии, после чего произошла катастрофа. Гнев, боль и жажда мести, которые накапливались в ней все это время, вырвались наружу. В одну минуту город был объят пожаром. И не только город: выброс магии был настолько огромен, что загорелось даже месторождение угля, находящееся под городом на глубине почти полутора километров. С тех пор город вымер, не осталось никого. Хотя говорят, что кто-то все же выжил. Алесса Гиллеспи отделила истинный Сайлент Хилл от нашего мира, и заперла в нем всех тех, кто пошел против нее. За тридцать лет, конечно, там мало кто остался, а остальные до сих пор, каждую ночь, переживают тот пожар, и горе тому, кто не успел спрятаться от всепоглощающей тьмы...
Ягун с трудом вышел из транса и спросил:
- А откуда ты это знаешь?
- Нам старуха рассказывала, - ответил Глеб. - Насколько я ее тогда понял, эта Кристабелла была ее... подругой.
- Ну и куда мы теперь?
- Не знаю, но тут нам рыть нечего, к девчонкам нам все равно не прорваться, им придется самим выпутываться. Так что пошли отсюда.
Он провернул свою трость, город стал рассеиваться. Они снова оказались посередине Риткиной комнаты.

***

Таня медленно приближалась к человеку, на всякий случай держа перед собой руку с кольцом. Когда между ними было не больше двух-трех метров, человек обернулся, и...
- Катюха! Что ты тут делаешь?
Лоткова пожала плечами.
- Без понятия. Я даже не знаю, как мы сюда попали. Только знаю, как называется это место: Сайлент Хилл, это точно. А где остальные девчонки?
- Не знаю. Но наверное, тоже где-то здесь, ведь в комнате мы были все вместе.
Что-то противно задребезжало. Таня прислушалась.
- Кать, это не твой зудильник надрывается? - Лоткова вытянула из кармана джинсов небольшую тарелку, на экране которой Таня заметила только рябь помех. Катя ответила и девушки услышали голос Гробыни.
- Склеп, привет! - крикнула Катя, но тут раздался протяжный звук сирены и город погрузился во мрак.
- Тьма наступает... - услышали они тихий шепот.
Первые несколько секунд перед глазами будто стояла черная пелена, но потом девушки начали различать отдельные предметы. Еще через несколько секунд они уже отчетливо видели все вокруг.
Вдруг кто-то тронул Таню за плечо. Она обернулась и от ужаса чуть не потеряла сознание: странный человек, как резиной, обтянутый гладкой голубоватой кожей, безрукий, с огромным рваным ртом, мыча, надвигался на нее. Там, где у нормальных людей располагается солнечное сплетение, у него Гроттер увидела жуткое зияющее отверстие, тлеющее изнутри. Катя завизжала и, пятясь назад, выбросила три зеленых искры. Там, в Тибидохсе, этого хватило бы, чтобы уложить слона, но существо даже не отреагировало и продолжало надвигаться на Таню. В воздухе опять раздался шепот:
- Этот город настолько пропитался злом, что добро здесь уже бессильно...
Гроттер задумалась на секунду, после чего,  не целясь, швырнула слабую красную искру. Существо упало, на глазах рассыпаясь пеплом. Девчонки вздохнули и повернулись, чтобы уйти, но развернувшись, замерли на месте: теперь таких уродов было несколько десятков, они выползали откуда только можно. Таня отбивалась от них искрами, Катя просто плакала от ужаса и ногами отталкивала мерзкие руки, ползущие к ней, цепляясь за выступы в асфальте.
- Катька, на них действуют любые красные искры! Даже простой Туманус Прошмыгус! Не рыдай, если хочешь протянуть еще пару минут. - Таня развернулась и яркой двойной искрой свалила четверых. По асфальтированной дороге разлетелся шлейф тлеющей пыли...

***

- Да, когда-то я была доброй и веселой... Но если ты лежишь, не в силах двинуть даже пальцем, все добро почему-то быстро исчезает... Оставляя вместо себя только слезы. И тьму. И одиночество. Особенно одиночество. Оно окружает тебя, оставляя один на один со своей болью... И тогда твоя боль становится твоим лицом...

***

Лена, Рита и Гробыня стояли спина к спине и отстреливались от таких же тварей. Здесь, на площади возле больницы, их было на порядок больше, чем у отеля. Пока что оборона была довольно удачной, но вдруг...
Со стороны больницы раздался странный скрежет, девчонки обернулись и увидели странного человека: в отличие от остальных существ, у него были в наличии все конечности. Он был одет в длинную белую рубаху, мокрую от крови. Его лицо скрывалось под металлическим шлемом треугольной формы. В его руках был длинный меч, конец которого волочился по земле, высекая яркие искры. Гробыня выпустила в него три красных искры, но он даже не заметил заряда, способного превратить сильного мага в горстку пепла.
- Черт, он что, неубиваемый?
Лена кивнула
- Похоже, да. Дай, я попробую.
С ее пальцев слетели четыре голубых искры. Тот дернулся, чуть пошатнулся, но продолжал надвигаться на девчонок. Рита нервно сглотнула. Становиться жертвой не пойми чего, когда тебе всего семнадцать лет, не являлось целью всей ее жизни. Она попятилась назад, споткнулась и упала на горячий асфальт. Рядом грохнулась Гробыня, споткнувшаяся об ногу подруги.
- Ну что... - Гробыня уже начала прощаться, но тут существо рассыпалось пеплом. Стало тихо и рассвело так же быстро, как и стемнело.

Ягун сидел на кровати посреди полнейшего хаоса и неотрывно смотрел на небольшую фотографию в простой деревянной рамке. На снимке была Катя в коротком белом платье. Она стояла возле невысокой березки, на фоне серой громады Тибидохса и смешно морщила нос, кажется, из-за очередного сломанного пылесоса Ягуна. Внук Ягге вздохнул и медленно закрыл глаза. Потом снова открыл и взглянул на фотографию. Тут его отвлек от воспоминаний настойчивый стук в дверь. Ягун обернулся и пробормотал заклинание. Дверь открылась, и в нее вошел Бейбарсов. Глеб подошел к комментатору и протянул руку.
- Привет. Что тут в духоте сидишь? - Ягун пожал плечами. Некромаг продолжил, - пошли лучше на поле, полетаешь, развеешься.
- Да не хочу особо. Ты один иди, а я лучше тут посижу. - Глеб взглянул на фотографию и усмехнулся.
- Ты ей сейчас все равно не поможешь, им самим придется выбираться. А если ты просидишь тут еще пару часов, мне придется забрать твое бренное тело для обряда, понял? - Ягун с вздохом поднялся с кровати и потянулся за трубой пылесоса, торчащей в углу. Тут его взгляд упал на погнутый и ободранный зудильник. Лицо комментатора просветлело. Он обернулся к Бейбарсову и с радостно-вдохновленной рожей предложил:
- А давай их вызвонить попробуем, может, получится, а?
Некромаг пожал плечами и кивнул. Ягун набрал номер Кати и, прищурившись, стал всматриваться в темноватый по причине почтенного возраста прибора экран. Поначалу были видны только ломаные линии помех, шум неработающей сети заполонил комнату. Тут вдруг шорох внезапно стал тише, экран затуманился и засветился классическим ярко-голубым цветом неработающего телевизора, но вместо обычной информации о недоступности абонента на дне мятого зудильника начали проявляться кривые черные буквы. Ягун, привычный к каракулям, довольно быстро разобрал текст:
- Все, что вокруг нас - это ветер
Все, что падает вниз - это пепел
Души подобны гноящимся ранам
Добро пожаловать в город обмана - С запинками, ибо буквы сильно походили на древнеегипетские иероглифы, прочитал он. - Ну и что это за...
Тут его взгляд упал на собственную правую руку. Это была рука истинного драконболиста, не очень чистая, с практически черными от смазки и топлива ногтями, и сейчас с ней явно творилось что-то неладное. Конечно, может, временами так и должно было быть, но в данный момент полупрозрачность руки не предусматривалась условиями страхового договора. Ягун тревожно взглянул на Глеба, стоящего рядом. Картина была примерно та же, руки парня уже успели раствориться в воздухе. Через пару мгновений вокруг стало темней, комментатор тщетно пытался разогнать плотный темный туман. Баб-Ягун пару раз моргнул и комната вокруг погрузилась во тьму.
Открыв глаза, он без удовольствия обозрел уже знакомый ландшафт небольшого городка на востоке Соединенных Штатов Америки. Только теперь он выглядел несколько иначе: ярко-голубое небо с веселым солнцем и легкомысленными облачками сменилось абсолютно безрадостной картиной низко нависших свинцовых туч. Прежнюю красоту милого уголка природы заменил туман, скрывающий от пытливого взгляда профессионального комментатора практически все. Цветов по сторонам от дороги больше не было, был только мягкий и на вид теплый ковер светло-серого цвета. Да и дороги, точнее широкого моста - чуда архитектуры и инженерии, тоже больше не было: вместо него были только металлические штыри арматуры, будто пронзающие воздух, и белое "ничего" за ними. Все было тихо и странно. Глеб кашлянул. Ягун обернулся и увидел, что некромаг сидит бордюре, вконец испортив джинсы, и вытирает ободранную щеку. Что самое интересное, мрачный Глеб великолепно вписывался в окружающую их картину. Бейбарсов поднялся с асфальта и, осмотревшись вокруг, протянул:
- Нда... Великолепно... Мы, похоже, все-таки попали в истинный Сайлент. Ягун, можешь танцевать, твоя Лоткова где-то здесь, осталось только ее разыскать. - Ягун незамедлительно отозвался:
- Глеб, а ты поможешь мне ее найти?
Некромаг вздохнул.
- А что, у меня есть выбор? По-моему, нет. Пошли.
И парни, по пути изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами, начали приближаться к серому пятну, обозначающему город.

Глава 5.
Этот странный мир на экране...

Ягун стоял посередине большого, наверное, раньше довольно красивого зала и с любопытством рассматривал кованые решетки, установленные на всех окнах. Странный рисунок повторялся в каждом узоре. Чем-то он напоминал крест, но полукруги и лишние линии делали его непохожим на обычный крест. Глеб подошел к одной из решеток и ради любопытства потянул ее на себя. Решетка поддалась и наполовину вышла из своей рамы. Ягун с удивлением посмотрел на Бейбарсова, разрушающего и без того не особо великолепный зал.
- Мародерствуешь? - поинтересовался внук Ягге, подойдя к некромагу. Глеб оторвался от решетки, взглянул на Ягуна и, подумав, кивнул.
- Именно. Мне интересно, они их просто ради красоты ставили или это что-то вроде защиты, - он снова потянул решетку. Та еще немного выдвинулась из своего обиталища, но от дальнейшего продвижения вперед ее удержал ржавый гвоздь наверху. Глеб, уже вошедший в азарт, поднял руку и выбросил две голубых искры. Тут произошло то, чего никто не мог даже предположить. Решетка вспыхнула ярким голубым светом, парни под действием непонятной силы отлетели от решетки метров на десять, попутно собрав на себя весь мусор, валяющийся на полу. Поднявшись, Ягун взглянул на Бейбарсова и спросил:
- Слышь, а что это было? - Глеб усмехнулся и, попутно отряхиваясь от пыли, ответил:
- Некромагическая сигнализация. Может, раньше она и не была такой, но данный вид защиты, как вино, с годами становится только крепче. Пока что она только отбросила нас, а лет так через сорок-пятьдесят от нас не осталось бы даже щепотки пепла.
Ягун удивленно присвистнул. Бейбарсов еще раз осмотрел решетки, после чего пошел к высоким дверям зала, в которые они вошли минут пятнадцать назад.
- Мы куда?
- А что? Тут точно никого нет, следовательно, искать нужно где-то еще. Все предельно просто, - ответил спокойный, как небезызвестный кот Депрессняк, Глеб. Баб-Ягун вздохнул и направился за некромагом. Тут их остановил странный протяжный звук сирены, донесшийся с улицы. За окном послышался шум, крики и топот нескольких десятков ног. Ягун развернулся к ближайшему окну, но Глеб тихо сказал:
- Не советую. Если тебя заметят, нас очень скоро найдут и, скорее всего, убьют.
Внук Ягге отшатнулся от окна и быстрым шагом направился к дверям. Глеб, вышедший следом, усмехнулся и незаметным движением тросточки закрыл массивную дверь.

***

Рита и Гробыня стояли посередине туалета и как загипнотизированные смотрели на то, как лоскутами облетает плитка. Тонкие, будто бумажные, полоски кафеля опадали со стен и вопреки всем лопухоидным законам физики поднимались к потолку, попутно исчезая и обнажая ржавые решетки, ранее скрытые в глубине перекрытий. Там, за решетками, разгоралось пламя. Становилось жарко, девушки еле успевали отирать со лба пот. Тут сзади раздался скрежет, Гробыня быстро обернулась и, не в силах что-либо произнести, молча начала пятиться к двери, неотрывно глядя на что-то непонятное. Рита, со страхом взглянув на подругу, перевела взгляд дальше. По полу, мыча и медленно подтягивая за собой ноги, полз труп из кабинки. Шито-Крыто со скоростью хорошей машины рванула к двери и начала дергать за проржавевшую ручку. Ручка, как и следовало ожидать, не поддавалась. Склепова пробормотала заклинание, замок целиком вылетел из двери под мощным напором двойной искры. Девчонки вылетели в коридор и понеслись к лестнице: там еще было хоть немного светло. 
- Ну и куда дальше? - Гробыня искрой выбила очередную закрытую дверь и продолжила продвижение к выходу. Рита оглянулась: упорный труп даже и не думал отступать и все приближался. Девушка швырнула в него тройной искрой. Тот передернулся, будто от удара током, но продолжил ползти. Шито-Крыто бросила взгляд в дальний конец коридора и нервно сглотнула: там их ждали еще около двух десятков уродливых тварей. Рита подбежала к широкой лестнице и, взбежав на несколько ступенек вверх, крикнула:
- Склеп, давай наверх, может, их там меньше! - и, спотыкаясь о неровные ступеньки, побежала на третий этаж. Гробыня выбросила еще несколько ярко-красных искр и рванула вслед за подругой.
Взлетев на второй этаж, девушки, не сговариваясь, одновременно свернули вправо, и вдруг резко затормозили: перед ними стоял тот самый мужчина, в треугольной железной маске и с мечом. Он сделал несколько шагов к девчонкам, меч царапал стену, высекая яркие искры. Гробыня развернулась на каблуках и скользнула в небольшую дверцу. Рита рванулась за подругой, но вдруг упала. Мужчина в маске стал разворачиваться, занося меч, но тут четыре отдельных голубых искры заставили его остановиться. Рита скосила глаза и увидела стоящую на пороге Лену. Та скривилась и сквозь зубы бросила:
- Не думай, я потом тебя сама прибью. Если выберемся. А пока давай сюда.
Рита перевернулась и, быстро поднявшись, залетела в комнату. Свеколт усмехнулась и закрыла дверь.

***

- Теперь я спокойна: плохие люди наказаны за то, что сделали. Та девочка помогла мне устроить большой пожар, и все сгорели. Наверное, им тоже было больно... Но не так, как мне. И поэтому я не хочу, чтобы они гнили в земле. Они должны жить рядом со мной, в моем маленьком мире. Ведь так мне скучно одной...

***

- Блин, здесь что, но ночам всегда так жарко? - Ягун вытер со лба пот и остановился. - И вообще, мы куда идем?
- Не знаю, я хочу найти что-нибудь, что сможет помочь нам смотаться отсюда. А насчет жарко... Признайся честно, чем ты меня слушал, когда я рассказывал про то, что каждую ночь пожар возвращается в Сайлент?
- Ну ушами.
- Ну непохоже, - усмехнулся Глеб. - Короче, мы с тобой идем... Да пофиг куда, главное, вперед и не тормозя по дороге. Задача ясна?
- По ходу, да... А это еще что за ху*ня?!
Из-за угла медленно выползало странное существо. Тонкие, костистые руки цеплялись за выступы в асфальте, постепенно приближая существо к парням, хотя никакого интереса собственно к ним тварь не проявляла. Ягун передернулся, рассматривая уродливое создание, и, выбросив вперед руку с перстнем, прошептал Искрис Фронтис Форте. Существу, похоже, было глубоко наплевать на зеленую искру, способную превратить довольно хорошего мага в не менее хорошую горстку пепла. Оно все ползло мимо. Вдруг сверкнули две ярких голубых искры, Глеб усмехнулся, опустил руку и подошел к существу. Ягун со страхом взглянул на труп и тоже приблизился. Бейбарсов присел рядом и осторожно дотронулся до существа. Точнее, попытался дотронуться: рука легко прошла сквозь мертвое тело.
- Ну нифига се... - ошарашенно протянул Ягун, наблюдая за тем, как некромаг с помощью магии упрямо пытается достать существо. - Бейбарсов!
- Что? - Обернулся Глеб.
- Что это, а? Ведь если он призрак, то почему его искра свалила? - некромаг усмехнулся:
- Это точно не призрак. Призраки асфальт когтями не раздирают.
- Тогда почему он... ну как сказать... прозрачный?
- Потому что он в другом мире, только в этом же месте. А внутри очень близких миров магия едина, поэтому он и умер. Всего то.
- Но ведь он нас не видел!
- Ну... Попробую объяснить в духе для чайников... Ты, когда магвости смотришь, Грызианку видишь? - Ягун кивнул. Некромаг продолжил: - А она тебя нет. Так и здесь. Оно как бы на экране, а мы перед этим самым экраном. Теперь понял?
- Ну да... То есть ты хочешь сказать, что мы не в Сайленте?
- Нет, - с издевкой произнес Бейбарсов, - я прикалываюсь, а пепел с неба и уроды на асфальте - это плоды моего живого воображения. Мы где-то между реальным миром и истинным Сайлентом. Так что теперь мы будем сидеть тут до морковкина заговенья. Ну или пока кто-нибудь не уничтожит Сайлент. Смешно, правда?
- Да как-то не очень... - пробормотал явно такого не ожидавший Ягун. - Ну и что нам теперь делать?
- Заголять и бегать. Ну пошли девчонок найдем, хоть будем знать, где они есть. - Глеб поднялся с асфальта и, резко развернувшись, зашагал по направлению к темному зданию школы. Ягун, вздохнув, направился за некромагом.

***

Девчонки сидели на полу в небольшой комнатке, раньше явно служившей каким-то архивом. Хлипкая дверь сотрясалась от мощных ударов снаружи, но благодаря недавно наложенной некромагической защите еще держалась. Таня сидела, откинувшись на мощный деревянный стеллаж и с тревогой поглядывала на ржавый замок в двери.
- Ну и долго нам тут еще сидеть? - раздался из угла недовольный голос Гробыни. - У меня, между прочим, уже ноги затекли.
- А ты скажи, у кого не затекли, и я тебе пирожок подарю, - фыркнула Катя, - Не, ну правда, когда утро будет?
Ответ пришел почти сразу: стены внезапно приобрели первозданный грязно-голубой цвет, удары в дверь прекратились. Небо начало быстро менять оттенки и через несколько секунд снова стало пасмурно-серым. Девчонки облегченно вздохнули.
Неожиданно выглянула из-за дальнего стеллажа Рита. Непонятно улыбаясь, она продемонстрировала всем темную картонную папку формата А4. Лена вопросительно взглянула на ведьму, та пояснила:
- Прикиньте, тут как в психушке: на каждого личное дело есть. И гляньте, что я нашла. Информация по нашей старой знакомой, Алессе. И только не говорите мне, что вам пофиг - не поверю.
Рита развязала черный шнурок и, открыв папку, вытащила из нее желтоватые листы бумаги. Таня поднялась с пола, отряхнула джинсы и подошла к Шито-Крыто.
- Ну и что тут? - Рита молча протянула Гроттер листки и снова переключилась на папку. Руки девушки быстро перебирали бумажки, и тут, выхватив из-за обложки черно-белую фотографию, Шито-Крыто с круглыми от удивления глазами замерла на месте. Гробыня, к тому моменту уже поднявшаяся с пола, слегка толкнула девушку.
- Ритка! Не спи, замерзнешь! - Рита перевела взгляд на Склепову, потом на Катю, и спросила:
- Лоткова, а Лоткова, а ты не хочешь сделать нам никакого сенсационного заявления?
- В смысле? - удивленно спросила Катя. - Я тебя не понимаю...
- А я почему-то понимаю, - ответила Рита, - Гробка, зацени картинку.
Шито-Крыто, усмехнувшись, протянула Склеповой фотографию. Гробыня взяла в руки небольшой листок картона и с ошарашенным видом развернула его так, чтобы все смогли разглядеть. На фотографии, подписанной Alessa Gillespie, красовалась маленькая, темноволосая... Катя Лоткова.

Глава 6.
Кэтти Гиллеспи и ее маленькая тайна...

- Кать, а что, тебе родители - приемные? - с лицом, демонстрирующим полное офигевание, спросила Таня. Катя обернулась:
- Ну да... А тебе, в принципе, зачем это нужно?
- Да так... Может, Алесса - твоя реальная мамочка? В этом случае у меня есть версия насчет того, как мы сюда попали. Как считаешь, а, Кать?
- Тань, ты бредишь. Как, по-твоему, она может быть моей матерью, если умерла лет за десять до моего рождения?
- А как она смогла загнать город под колпак? - Катя развернулась и вышла из комнатки. Таня проводила девушку взглядом и обернулась к остальным.
- Ну и что делать будем? Предложения есть? - ответом послужила полная тишина. Гроттер вздохнула и, хлопнув дверью, ушла в коридор. Тут в комнатку вернулась Катя. Со странно грустным лицом она тихо спросила:
- Девчонки, а мне никто не поможет? - Рита оторвалась от папки:
- В чем?
- Я должна найти Алессу...
- Ну... - протянула Шито-Крыто. - Давай попробуем. Девчонки, нам, по ходу, придется разделиться. Никто не против?
- Иди, иди, если что, плакать все равно никто не будет, - мрачно ответила Лена. Рита пожала плечами и развернулась.
- Пошли, Катька, найдем твою мамочку. Может, она нас отсюда вытащит. - Шито-Крыто и Катя искрой открыли снова заевший замок, и через пару мгновений девчонки уже скрылись за одним из многочисленных поворотов школьного коридора. Еще через несколько секунд их голоса исчезли в многолетней тишине Сайлент Хилла.
Лена хмыкнула и развернулась к Гробыне и стоящей на пороге Тане.
- Ну и куда мы двинем дальше? Предложения есть?

***

- Эй, ты куда собралась? - Катя обернулась к Рите и пожала плечами:
- Да без понятия, просто меня туда тянет. - Девушка махнула рукой в сторону застеленной туманом улицы. - Блин, а ты случаем не знаешь, где тут можно нарыть карту города?
- Карту... Это вот такую, что ли? - улыбнувшись, Рита вытянула из кармана сложенный в несколько раз довольно большой лист бумаги. Катя выхватила из рук Шито-Крыто лист и одним движением развернула его. По нему тянулись тонкие линии улиц. Девушка присвистнула.
- Вау... и откуда у нас такая радость? - Рита хмыкнула.
- А я, по-твоему, просто так всю ночь в бумажках рылась? Там она, родная, среди папок лежала. Ну, я думала, что пригодится, вот и захватила. А тебе зачем? - спросила она, взглянув на изучающую карту Катю. Та подняла на Риту глаза и ответила:
- Да так... Как я поняла, те места, где мы появились, это не просто так. Вот это школа, вы с Ленкой, насколько знаю, там оказались. А это отель, там Танька была. А Гробка где?
- В больнице. - Катя кивнула.
- А теперь смотри. - Лоткова прошептала заклинание. Сломанный ноготь, еще сохранивший нежно-розового лака, уткнулся в темную точку на карте, и, оставляя за собой тонкую черную линию, тихо стал двигаться вдоль полоски дороги. Через несколько секунд Рита увидела на карте правильный треугольник. Катя улыбнулась и повернулась к девушке. - Видишь?
- Смотря что... - протянула та.
- Ну как? Это... - она поочередно указала на точки, - Въезд в город, где оказалась я, школа и отель. А больница точно посередине. Не знаю, это просто так или нет, но я бы сначала проверила больницу. Ты как?
- А куда я денусь с подводной лодки? Пошли...
Катя свернула карту и девчонки медленно пошли к темнеющему вдали высокому зданию больницы.

***

- Вы что обе, долбанулись? Я не пойду обратно в больницу! - Гробыня сидела в углу, явно не желая выходить. Лена и Таня переглянулись и, развернувшись, пошли к выходу.
- Вы куда?! - Лена обернулась и с улыбкой, которой позавидовал бы маньяк в состоянии аффекта, ответила:
- Ну ты же не хочешь никуда идти... Может, мы без тебя метнемся, а ты нас тут одна подождешь? - Склепова бешено замотала головой. - Тогда пошли.
Гробыня встала с пола и, отряхнув джинсы, медленно направилась к выходу. Таня чуть подвинулась, пропуская ее вперед, и тоже вышла в коридор.

Контраст между темным зданием школы и, пусть пасмурным, но все равно довольно светлым небом оказался внушительным. Открыл дверь, девчонки еще пару минут стояли, зажмурив глаза, пока не раздался неуверенный голос Гробыни:
- А глаза могут лопнуть? Не, ну в принципе? - Девушки по очереди осторожно открыли глаза. - Только учтите, что в больницу я все равно опять не пойду. Мне хватило того раза.
- Тогда куда? - вполне разумно поинтересовалась Таня.
- Ну... Чего у нас тут есть еще большого и в меру страшного? Отель?
- Можно и в отель, -  кивнула Свеколт, - Тань, не зря ведь ты там оказалась... Ты как, согласна?
- Как будто если я против, то вы бы туда не пошли. Конечно, согласна.

По огромному холлу разнеслись четкие и уверенные шаги роковой красотки Склеповой. Таня и Лена вошли за ней. Когда-то красивый, холл напоминал о боевых действиях в Ираке: по углам большие мраморные плиты, покрывавшие пол, были выворочены, стекла отсутствовали в принципе. Симпатичные колонны, как, впрочем, и стены, были перманентно покрыты копотью. Массивные деревянные двери, открывающие проход к главной лестнице, висели на паре хлипких петель. Создавалось ощущение, что город погиб не от подземного пожара, а от ядерной бомбы на пару сотен мегатонн. Свеколт осмотрелась по сторонам и удивленно присвистнула:
- Ну нифига се... Они что тут, в войнушку играли?
- Похоже на то. Во вторую мировую. - Отозвалась Таня. - А потом игрушки забыли убрать. Даже для этого городка больно странно...
- Угум, - скорчила рожу Склепова. - Ну и куда идем, странная моя?
- Туда, - махнула рукой Гроттер. - Насколько я помню, там картина какая-то непонятная висела, на тему "Салемская охота на ведьм". Ну, помнишь, нам на истории магии рассказывали? И голос был...
- Такой? - скосила глаза на ресепшен Свеколт. За высокой стойкой из темного дерева явно кто-то был. Девчонки переглянулись и почти одновременно шагнули к ней. Таня медленно подошла к узкому проходу между стеной и стойкой и осторожно заглянула в него. Там, на внушительном обломке мраморной плиты, сидела девушка лет семнадцати на вид. Выглядела она не ахти: когда-то синяя, а теперь темно-серая шерстяная юбка до пола, грязно-зеленая кофта с длинным рукавом и облупленные туфли примерно двадцатилетней давности. В руках у нее была матерчатая сумка, в которую она со сверхзвуковой скоростью собирала несколько помятые жестяные консервные банки. Гроттер негромко кашлянула, девушка вздрогнула и резко обернулась. Выглядела она довольно симпатично: короткие, до плеч, каштановые волосы, бледная кожа и яркие карие глаза. Девушка нервно смахнула с глаз тонкую вьющуюся прядь волос и поднялась с пола. Раздался тихий, но настойчивый вопрос:
- Кто вы? И что вы тут делаете?
- Мы и сами толком не знаем. А как тебя зовут?
- Анна, - тихо произнесла девушка. - А тебя?
- Таня. - Гроттер повернулась к Лене и Гробыне. - Девчонки, это не она.
- Понятно, не она, - хмыкнула Гробыня. - А ты думала, что эта наша красавица прям так и выйдет? Типа, добро пожаловать, гости дорогие. Кстати, я Гробыня, а это Лена. Будем знакомы.
Анна еле заметно кивнула. Было заметно, что она боится наглую и громогласную Склепову. Раздалось тихое:
- Я, наверно, пойду... - девушка развернулась и медленно пошла в сторону выхода, но, похоже, на ее счет у Судьбы были другие планы: споткнувшись о выбоину в далеко не идеальном полу, девушка растянулась на мраморных плитах. Консервные банки со звоном покатились только было куда угодно. Таня кинулась к Анне и начала вместе с той собирать их обратно в сумку. Тут взгляд Тани наткнулся на сложенный вдвое чисто-белый конверт. Гроттер была готова поклясться, что он появился там секунды две назад как максимум. Она, поколебавшись несколько мгновений, вытащила конверт из щели между двумя плитами. В нем лежал очередной рисунок: черное небо, ярко-красное пламя и девочка в середине костра. Вокруг нее толпились люди со странно равнодушными лицами. Таня, как завороженная, смотрела на детские каракули, пока из-за спины не раздался резкий голос, способный разбудить даже мертвого.
- А ну-ка, дай глянуть! - Гробыня выдернула из рук Гроттер рисунок и удивленно присвиснула: - Прикольно! А на конверте ничего не нарисовано? Типа, адрес отправителя, адрес получателя там...
Таня развернула конверт и увидела напечатанный на машинке текст: "Room 111, 3, the Groove-street, Silent Hill, West Wirginia. To Grotter T." Склепова, все это время наблюдавшая из-за Таниного плеча, громко провозгласила на весь вестибюль:
- Так, девушки, наши планы резко поменялись, мы идем искать гребаную сто одиннадцатую комнату! Налево, кругом, равнение на лестницу, шагом марш! - Гроттер и Свеколт, в общем-то не имея ничего против, пошли в сторону раздолбанной и уже знакомой Тане лестницы. Анна осталась одна посередине огромного зала, не в силах двинуться.
Девушки шли по длинному обгорелому коридору. Мимо плыли одинаковые темные двери с крупными металлическими табличками: 106, 107, 108... На комнате с номером 110 коридор заканчивался, а на другой стороне, на первой же двери, красовалось число 112. Девушки замерли в недоумении, но вдруг гробовую тишину разрезал шорох шагов и тихий голос Анны:
- Первое сожжение. - Девушка указала рукой на картину, которую Таня уже видела и с ненавистью глядя на горящую девушку, пробормотала: - Наши предки умели блюсти чистоту...
Потом, видимо почувствовав на себе пытливые взгляды, будто оправдываясь, добавила:
- Одной внизу небезопасно... Я лучше с вами. - Тут Лена, заметив за поясом девушки длинный нож, подошла к ней почти вплотную и незаметно, с явными навыками карманницы вытащила его.
- Кажется, я знаю, где комната. - Уверенным четким шагом подойдя к картине, она двумя широкими взмахами располосовала полотно. За ним виднелась дверь с почти черной табличкой 111. Лена расширила дыру тем же ножом и первой шагнула в образовавшийся проем.
- Что, до морковкина заговенья ждать будем? - За некромагиней в дыру пролезла Таня, за ней Склепова, и в конце, замыкае шествие, Анна.
Лена осмотрела комнату: довольно большую, и с огромной двойной дверью в дальней стене. Девушки, на задумываясь, направились в соседнее помещение. Там в полу обнаружился правильный круг, проломленный, похоже, до пресловутого горящего под землей месторождения: внизу, довольно далеко, что-то ярко тлело. Свеколт осмотрела помещение и, увидев вдали свежие, не позже как два часа назад оставленные следы смазанной пыли, тихо кивнула на них Тане. Гроттер подошла к одному из следов:
- Меняус неодурачус! - след слегка засветился голубым, причем аура была до боли знакомой. Лена подошла к странной круглой решетке, висящей над окном на одном гвозде и, схватившись за сердце, упала.
- Странно... Глеб? - тут с удицы раздался протяжный гул сирены, несмотря на то, что все стояли на месте, послышался странный топот, дверь медленно закрылась, а девчонки, выбравшись из здания по пожарной лестнице, ринулись за толпой людей в сторону церкви. Становилось все темнее. Девчонки уже взбежали по ступеням вверх, к зданию храма, как вдруг среди толпы показалась маленькая девочка лет одиннадцати в сиреневом платье. Она расталкивала людей, направляясь вниз, где земля уже разъедалась пламенем. Она равнодушно смотрела на полуоткрытые двери церкви и с улыбкой бормотала себе под нос:
- Овцы без пастыря, пастырь без паствы... Вы закрыты в собственной тьме, и погибнете в ней. Вы нужны ей лишь как... - ее ударил по лицу крупный камень. Девчонки обернулись: Анна подняла со ступеней ком земли и кинула его в девочку. Та только усмехнулась:
- Вы своими руками творите свою смерть... - после чего она развернулась и медленно пошла во тьму. Анна отковыряла от ступенек еще один кусок гранита и только хотела его бросить, как сзади возник человек в железном шлеме. Он схватил ее за горло и медленно пошел вверх. Девушка извивалась и кричала у него в руках. Девчонки бросились к уже закрывающейся двери, человек швырнул им вслед сердце Анны, и уже после того, как они вошли, они обнаружили, что их одежда стала полностью красной от крови. Вокруг них толпились люди.
- Ведьмы... Ведьмы... - проносилось волнами в толпе.
- Тихо! - раздался голос откуда-то издалека. Толпа, замолчав, расступилась, и девушки увидели высокую худощавую женщину лет сорока, идущую им навстречу. Она подошла к ним и мило улыбнулась.
- Здравстуйте. Мы принимаем всех, кто приходит сюда с чистым сердцем... - Лена перебила ее:
- Ведь вы Кристабелла, верно?
- Да, - кивнула головой женщина. - А откуда ты меня знаешь? Я вижу тебя впервые.
Ответа не последовало: Свеколт упала на пол и выгнулась, задыхаясь от боли, будто к ее спине приложили кусок раскаленного металла. Ее глаза закатились, из горла вырывались судорожные всхлипывания, смешанные с воем. По подбородку текла кровь: она прокусила себе губу. Примерно через минуту ведьма успокоилась, шатаясь, поднялась с пола и обессиленно протянула Кристабелле небольшой деревянный амулет. послышался тихий хриплый шепот девушки:
- Бабушка... сказала передать это вам. - Женщина взяла протянутый ей амулет, ее рука покрылась темными пятнами. Кристабелла скосила глаза на руку, но промолчала. Она резко развернулась и пошла в середину храма.
- Мы должны произнести молитву. - Она опустилась на колени в середине изображенного на полу креста. Люди вокруг нее тоже становились на колени. В звенящей тишине раздался голос:
- И увидел я мертвых: малых и великих, и осуждены были они по грехам их. И увидел я тех, кто отринул землю и небо, и не стало им больше пристанища. Я сохраню в себе силы бороться с тьмой, и наказаны будут воспротивившиеся...

***

- Так вы говорите, что попали сюда через заклинание вызова? - Кристабелла шла по узкой витой лестнице куда-то наверх. Лена, шедшая ближе всех к ведьме, ответила:
- Да. Девчонка-медиум, Рита, - лицо ведьмочки перекосила злоба, - Перепутала две руны в конце заклинания, и нас занесло сюда. Вы ведь знаете, как нам отсюда выбраться?
- Хм... Я смогу вам помочь. Но сначала ответьте: вы сильны в вере? - Гробыня хмыкнула.
- Мы хотим убраться отсюда, и поскорее.
- Я спросила иное. Сюда вас привела не я, а Дьявол...
- Тогда покажите нам, где этот дьявол! - такой Гроттер видели только один раз - в день, когда она рассталась с Ванькой. - Если он сможет помочь нам, я готова идти хоть в Тартар.
- Сейчас не время для действий. Ночью балом здесь правит тьма, и мы не в силах бороться с ней. Вы сможете подождать до завтра?
Девчонки тихо кивнули. Свеколт, сохраняя наисерьезнейшее выражение лица, направилась за Кристабеллой.
Гробыня ошарашенно пробормотала:
- Что-то не то с нашей Ленкой...
- Согласна. - послышался в ответ голос Тани. - Ладно, пойдем спать, а то я до завтра не доживу.
Склепова устало кивнула и растянулась прямо на полу. Гроттер пристроила голову на плечо уже спящей подруги и закрыла глаза. Сон пришел сразу, застилая собой все накатившиеся проблемы.
Склепова спала крепким сном младенца. Для человека, уже два года живущего на снотворном, это было чудом. Снов не было - была лишь толстая туманная пелена, сквозь которую, казалось, ничто не сможет пробиться. Однако предположение оказалось неверным: из ниоткуда вдруг послышался голос:
- Просыпайся... - Гробыня пнула ногой воздух и перевернулась на другой бок, пытаясь руками закрыть уши. Во сне это получалось плохо. Через несколько секунд раздался раздраженный голос Свеколт и чей-то ботинок довольно ощутимо смазал по боку. Гробыня резко открыла глаза и, без перерыва ворча, поднялась и пошла за девчонками.
Кристабелла уверенно шла по широкой улице, за ней двигались трое мужчин в старых водолазных костюмах. Девушки замыкали шествие. Через несколько минут они подошли к больнице. Гробыня передернулась: воспоминания о подземных катакомбах были еще слишком свежи. Кристабела повернулась к девчонкам и довольно резко спросила:
- Никто не передумал? - три девушки одновременно мотнули головами. Ведьма удовлетворенно хмыкнула. - Тогда... добро пожаловать?
Они вошли в здание больницы. Кристабелла кивнула в сторону огромного плана эвакуации, висящего на стене.
- Это план больницы. Дьявол живет здесь. - она ткнула пальцем в небольшую угловую комнату на нижнем этаже. - Советую запомнить все повороты. Ваша память может спасти вам жизнь.
Таня уставилась на карту и, как под гипнозом, зашептала:
- Направо, направо, налево, направо...
- Танька! Они отправляют нас в Тартар! - Гроттер раздраженно взглянула на Гробыню и снова повернулась к карте: - Налево, направо, налево, налево, направо...
Мужчины принялись за дверь лифта, но тут со стороны лестницы послышался грохот. Все обернулись - в дверях стояли Катя и Рита.

Шито-Крыто и Лоткова шли по темному коридору больницы, освещенному лишь искрами колец. Вокруг стояла такая тишина, что казалось, ее можно было разбить одним ударом, и осколки погребли бы под собой все, что посмело нарушить этот многие годы нетронутый покой. Здесь все тридцать лет не существовало различия между днем и ночью - здесь тьма была вечной. От стен отлетал и снова и снова возвращался тихий детский смех, ведущий девушек, как по нитке. Катя в очередной раз повернула направо, и в глаза ей ударил яркий свет - они вышли туда, откуда начали свой путь. В голове Лотковой послышалось тихое:
- Я не хочу показываться на глаза чужим...
Они подошли ко входу больницы, и тут Рита споткнулась о выбоину в ступеньке и растянулась на полу. Дверь распахнулась, открывая девчонок людям, стоящим внутри. Высокая женщина развернулась и выбросила вперед руку с горящим голубым светом медальоном.

В глазах Кристабеллы промелькнула ненависть, в руке голубым светом загорелся амулет.
- Схватите ее! Она - новая Алесса! - медальон начал разгораться сильнее, она направила его на Катю, и тут с боку появилась Рита.
- Шлепкус Всмяткус Капиталис! - ведьму размазало по стене. Лена развернулась и, сыпя искрами, пошла на Шито-Крыто. - Катя, беги! Одна! Ты найдешь ее!
Лена выбросила две голубые искры, Риту захлестнула тонкая веревка. Ведьма упала. Короткий кивок головы, мужчины кинулись к Рите и на тело девушки разом опустились три металлических прута. Отрывистые стоны наполнили вестибюль, на потолок брызнула кровь. Гроттер и Склепова стояли поодаль не в силах двинуться из-под сдерживающего заклинания. Гробыня зажмурилась, чтобы не видеть изуродованного тела подруги. Таня отвернулась и зажала руками уши. В больнице стало тихо, даже стоны прекратились, и только глухие удары разрезали тишину.

Катя, затаив дыхание, ждала остановки старого лифта. На стене красным цветом светилась кровавая надпись: "Welcome to hell". Создавалось ощущение, что лифт едет не на нижний этаж, а в Нижний Тартар - прошло уже минут пять, как он летел вниз с огромной скоростью, а остановка, похоже, даже не планировалась. Вдруг лифт резко остановился. Катя упала на пол. Дверь медленно открылась, и девушка, отряхнув колени, тихо пошла вперед. На стенах висли таблички "В6", "В7", "А9"... Расчерченное на квадраты пространство постепенно оставалось позади. В голове звучало тихое:
- Налево, налево, направо, еще налево... - Алесса вела ее к себе, как по нитке. Лоткова шла по широкому коридору, сворачивая туда, куда велел ей голос. Постоянно, хриплым шепотом слышалось:
- Фосфорецелло! Фосфорецелло дабл! - яркие искры вырывались у тут же гасли, не в силах справиться с гнетущей тьмой. Впереди показалась двойная дверь. Катя рванулась вперед и бросилась на неширокую щель между створками. Дверь распахнулась. Девушка упала на пол, и последним, что она услышала, стало уже привычное:
- Добро пожаловать...
Из яркого белого света, окружающего Катю, вышла высокая стройная девушка в коротком сиреневом платье. Она была похожа на Лоткову, как две капли воды, с тем только отличием, что по ее плечам рассыпались длинные черные волосы. Она улыбнулась и протянула Кате руку. Та поднялась и пошла за девушкой, которая тянула ее все дальше и дальше сквозь белый свет в никуда.
- Подожди. - девушка остановилась и вопросительно посмотрела на Лоткову. - Ты ведь Алесса?
- Нет. - внезапно свет исчез, и они оказались в небольшой обгорелой палате. На плоской больничной кровати за черной ширмой лежало что-то, отдаленно напоминающее человека: обгорелые бинты, открывающие страшные язвы, рот, похожий на рваную рану и пугающие белые глаза, светящиеся на фоне черной от ожогов кожи. - Алесса она.
Катя, не в силах произнести ни слова, упала на стул рядом с кроватью. Девушка с улыбкой начала рассказывать.
- Ты, наверно, уже поняла, что Алесса была хорошей девочкой... Только люди вокруг этого не замечали. Потому что Алесса была другой. Тихой, замкнутой, где-то мрачной... А еще никто не знал, кто ее отец, и одно это заставляло людей обходить ее стороной... Думаю, не мне тебе рассказывать о том, что с ней делали в школе. Ты сама видела ее парту. Удивительно, но даже маленькие девочки, объединившись, могут творить такое зло, какое недоступно самому страшному преступнику планеты. Даже семья отвергла Алессу. Ты знаешь, что Кристабелла была тетей Алессы?
Катя кивнула.
- Ну да... Об этом знают все. Милая легенда, лживая настолько, что даже ее автор до сих пор верит в нее. Алесса - дочь Кристабеллы. Просто у такой "святой", как Кристабелла, не могло быть такой дочери, не правда ли? Она сама, своими собственными руками пыталась убить свою дочь. Только не все люди в городе были такими, как она. Были и те, кто сочувствовал девочке. Ее спасли от огня, правда, не смогли спасти от самой себя... Сила завладела ее разумом, заставив ненависть пожирать ее изнутри. Она почти год неподвижно лежала в палате, не в силах шевельнуть хотя бы пальцем. Ожоги не заживали. Ты представляешь, что такое год, не имея даже секунды облегчения, гореть заживо и понимать, что с тобой это сделала родная мать? Ее ненависть была настолько сильна, что опаляла даже любопытных. Казалось бы, простая медсестра, в обязанности которой входило только менять Алессе воду... Она уже тридцать лет ничего не видит. Алессе было плохо: одиноко, грустно, обидно... Больно. И тогда появлась я. Я - темная сторона Алессы. Я смогла обратить ее силу не внутрь себя, а на город, который посмел считать себя судьбовершителем. Сайлент Хилл умирал шесть дней. Почти на неделю этот город стал адом на земле: спастись смогли единицы. Те, кто любил Алессу. Те, кому она разрешила жить. Тех же, кто отправил ее на костер, она наказывает до сих пор. До сих пор, каждую ночь, великий пожар Тихого Холма повторяется, и те, кто не успел убежать от него... Получают смерть. Которую они звали уже тридцать лет. Но они научились выживать и здесь. Они слепы в своей вере, но именно она и защищает их от меня. Она не пускает меня внутрь. И поэтому ты должна помочь мне... Помочь нам... Помочь себе, и тем, кто тебя любит...
Девушка подошла к Кате и, прежде чем та поняла, что происходит, крепко обняла ее. Лоткова только почувствовала, как в ее теле поселяется что-то чужеродное. Два тела соединились в одно... Девушка исчезла, растворившись в Кате... Ведьма подняла голову и исчезла со снопом искр.

В красивом храме все было пронизано ужасом и ненавистью. В середине, на том самом кресте, с которого вчера произносилась молитва,  стоял аккуратно сложенный, но пока спящий костер. По бокам возвышались две деревянные лестницы, опирающиеся на балкон второго этажа. На одной, связанная по рукам и ногам, стояла Таня. На другой, привязанная за ноги, пояс и плечи, и только поэтому еще не упавшая, Рита. Губы были разбиты, слабые руки, лежащие поверх веревок, сломаны как минимум в трех местах каждая. По дрожащим полуприкрытым векам медленно текла кровь. Гробыня билась в истерике, удерживаемая у алтаря только строенным заклинанием. Лена стояла метрах в двух от костра и играла перстнями тех, кто еще вчера считал ее подругой. Широкий мужской перстень с крупным камнем... Таня... Тонкий золотой ободок, усыпанный мелкими зелеными камешками... Гробыня... Проволочное детское колечко с розовой пластиковой бабочкой... Рита...
Кристабелла, в длинной серебристой мантии, подошла к костру. Свеколт повернулась к ведьме. Та улыбнулась и выпустила в толстые ветки несколько голубых искр. Костер разгорелся, поднимая языки пламени чуть не на пять метров. Лена, едва заметно усмехнувшись, махнула рукой. Мужчины, державшие одну из лестниц, начали медленно отпускать веревку. Лестница, а вместе с ней и Рита, нависли над костром. Гробыня завизжала, закрыв глаза. Но ее руки были привязаны...
Рита закатила глаза от ужасающего жара, охватившего ее... Обломанные ногти чертили по вековому дереву глубокие борозды. Дышать было нечем, при каждом вдохе легкие наполнялись раскаленным дымом. Из горла девушки вырвался душераздирающий крик. Многократно усиленный эхом, отражающимся от стен, он, казалось наполнил весь город.
- Люди! Что вы делаете, люди! Остановитесь! - крик медленно переходил в шепот, шепот в судорожное дыхание, дыхание в хрип... На ее лице лопалась кожа, вместо глаз дьявольским огнем горели белки. Из груди Риты вырвался последний пронительный визг, и тело вспыхнуло факелом. Гробыня на алтаре потеряла сознание. Таня дрожала, неслышно плача. Лестница с обгоревшим трупом медленно поднялась назад.
Вспыхнули еще две глубых искры. Костер запылал с новой силой. Вторая лестница, на которой что-то тихо шептала Таня, начала медленно приближаться к огню...
С грохотом распахнулась входная дверь. Лестница с Таней замерла. Люди развернулись ко входу, где на пороге стояла Катя. Ее волосы слиплись от крови, мокрая, темно-красная кофточка от Саввы Аша плотно облегала фигуру. На пальце багровым светом горело кольцо.
- Ведьма... - пролетело по храму. Народ расступился, и Кристабелла вышла вперед.
- Что тебе нужно от нас, Алесса?
- Мне? - спокойно ответила Катя. - Мне нужно удовлетворение... отмщение.
Рука с перстнем поднялась, вылетели несколько красных искр, зашумела толпа.
- Сжечь ведьму! Сжечь ведьму! - Катя расхохоталась.
- Конечно, в огонь! В огонь все, чего вы боитесь, в огонь все... - ее взгляд упал на еще дымящееся тело Риты. Девушка притихла на мгновение, но через секунду заговорила снова - Сжечь то, чего вы не понимаете! Алесса была простым ребенком! Настоящее зло в том, кто все эти годы культивировал ваш страх перед тьмой! Кристабелла, ответь им!
Кристабелла бросила на девушку ненавидящий взгляд и выкрикнула:
- Она лжет! Она же ведьма, не верьте ей!
- Да ну? - прищурилась Катя. - Я не понимаю, как ты могла сделать такое с собственной дочерью?
- Она мне не дочь... - начала было ведьма, но Лоткова оборвала ее.
- Ты сама то в это веришь?.. - девушка не успела договорить. В ее грудь вонзился нож. Свеколт резко отдернула руки от рукояти и отпрянула назад. Катя упала на колени. Из раны толчками выплескивалась черная, густая кровь. Лоткова зажала рану рукой и из последних сил подползла к костру. Несколько капель упали на крест, и пол начал быстро разъедаться. Вокруг потемнело. Погас и обвалился в бесконечную шахту костер. Тело ведьмы выплеснуло последние капли крови, и рана затянулась. Катя поднялась с пола.
- Вы обидели тьму... Теперь тьма пришла за вами...
Кристабелла развернулась к алтарю:
- Силы смерти, придите ко мне на помощь! - За ее спиной материализовались два парня. Один, развернувшись, рванулся к Лотковой; другой заклинанием обездвижил Кристабеллу и со смехом произнес:
- Из сил смерти тут только я и, увы, я не на твоей стороне.
- Глеб! - Бейбарсов обернулся: Таня все еще была привязана. Он полетел к ней, снося всех, кто попадался на его пути. Ягун и Катя освободили от заклятья Гробыню.
Раздался ужасающий скрежет: все замерли на мгновение и повернулись к шахте, из которой вылетали смертоносные плети колючей проволоки. Они со свистом разрезали воздух, и то, что им дышало... Вокруг творился настоящий ад: крики, кровь, звук металла, врезающегося в плоть... Над шахтой, на тех же плетях проволоки, вознеслось ложе Алессы. Изуродованная девушка с улыбкой наблюдала за происходящим вокруг. Кристабелла с ужасом взглянула на нее:
- Ты стала монстром...
- Ты сама сделала ее такой. - Раздалось из-за спины. Ведьма обернулась. Там стояла девушка, до боли похожая на ту, которую Кристабелла обрекла на ненависть... Темная сторона Алессы... Она сделала большой шаг назад и выбросила вперед руки. К ведьме на острых кончиках проволочных плетей устремилась смерть. Кристабелла закрыла глаза и скрестила руки на груди, которую через секунду превратило в решето. Извивающееся тело поднялось высоко над полом. Девушка стояла под ним и с закрытыми глазами кружилась в кровавом дожде...
Глеб бежал по лестнице. Навстречу все время кто-то бросался, но одной искры хватало, чтобы отговорить их. Он подбежал к Тане, сверкнула голубая искра, веревки упали вниз.
- Глеб... я... так ждала тебя... - рыдающая девушка бросилась в его объятья.
- Тише, тише... - Он обнял ее покрепче, бережно перенес через перила и поставил на пол, но она не устояла. Он на руках донес ее до дальней скамейки, стоявшей в темном уголке, уложил ее и сам сел рядом. Таня на секунду повернулась к нему и прошептала:
- Я люблю тебя, Глеб. - Бейбарсов улыбнулся:
- Я тебя тоже...
Но спящая девушка уже не слышала его слов...
Катя, Гробыня и Ягун стояли посреди залитого кровью зала. Те, кто еще оставался жив, на глазах исправляли эту ошибку. Металлические плети все еще летали по храму, добивая все, что еще могло шевелиться. За спинами магспирантов сверкнули две голубые искры, тела мягко опустились на пропитанный кровью ковер. Алесса потушила перстень, перешагнула через неподвижного Ягуна и, выходя из храма, прошептала:
- Сладких снов, сестричка...
На город опустилась всепоглощающая тьма...